Лас-Вегас – фирма гарантирует смерть - Страница 29

С тех пор как Майк отказался от квартиры, он жил частично в конторе, частично в старой машине. Когда «форд» был еще на ходу, он иногда даже спал в нем, остановившись где-нибудь в пустыне.

Майк Рабле был патологически скуп. Даже зарабатывай он сто тысяч долларов в месяц – что было вполне возможно, – он жил бы точно так же.

Он втащил велосипед в лифт и, поднявшись на четвертый этаж, поставил его на лестничной площадке, прикрепив цепью к вбитому в стену крюку. Велосипед служил ему для поездок на небольшие расстояния в районе «Стрипа». Сам того не подозревая, Майк был пионером борьбы за чистоту окружающей среды. Открыв три замка, он вошел в свою контору, состоявшую из двух маленьких комнат. Здесь царил привычный беспорядок, повсюду висели костюмы, валялись папки и ящики с карточками. Майк сам стирал белье в туалетной комнате, примыкавшей к его кабинету. Он снял пиджак. Уже давно он носил только вещи, подаренные друзьями, – вот и еще экономия. Поэтому пиджак был ему немного великоват.

Он небрежно отстегнул скрепки, служившие ему запонками, и закатал рукава усеянной жирными пятнами рубашки. Затем нашел кусочек липкой ленты и закрепил сломанную дужку очков.

Та, кого он ждал, запаздывала. Чтобы скоротать время, он решил немного почитать и открыл сложнейший трактат по экономике. Майк обладал умом, близким к гениальности. Не будь он таким оригиналом, его ждала бы большая карьера. Но он брался только за дела, которые были ему по душе.

Погрузившись в чтение, Майк едва услышал звонок. Он поднялся и пошел открывать.

– Привет, дядюшка Майк!

Сэнди Джонс обнажила в улыбке все свои ослепительные зубки. На ней были туфли на высоченных каблуках, выгодно подчеркивающие ее длинные, мускулистые ноги, и облегающее, как перчатка, платье из тонкого джерси. Не говоря ни слова, Майк привел ее к себе. Сэнди потерлась о его брюшко, вызывающе прогнувшись.

– Подожди минутку, – сказала она. – Дай, я положу сумочку.

Майк Рабле задышал чаще. Он повернул Сэнди, прижал ее к письменному столу и запустил руку под ее короткое платье. У него вырвалось что-то похожее на довольное хрюканье: под платьем ничего не было. Она между тем тоже не бездельничала: тонкие пальцы с чересчур длинными ногтями уже нащупали язычок молнии его брюк. Майк Рабле сразу, же грубо овладел ею.

Сэнди Джонс негромко вскрикнула:

– Осторожней!

Привстав на цыпочки, опершись руками о край стола и запрокинув голову, Сэнди зажмурилась от удовольствия. Ее возбуждение росло с каждой секундой. Майк ускорил темп. Сэнди застонала:

– Мне больно!

Он задвигался чуть медленнее, а она попыталась раскрыться еще шире. Майк был всегда готов заниматься любовью. В первый раз он просто-напросто изнасиловал Сэнди в кухне виллы Банни Капистрано. Ей было так больно, что она поклялась себе больше никогда и близко не подпускать этого жеребца. Но потом, когда Банни охладел к ней, она поневоле все чаще вспоминала о неутомимом любовнике и наконец сама пришла к Майку. И еще не раз приходила на «экспресс-сеансы» вроде сегодняшнего. В тот миг, когда она почувствовала, как ее захлестывает волна наслаждения, Майк внезапно отстранился.

– О-о! – разочарованно протянула Сэнди.

Без единого слова Майк повернул ее к себе лицом и вновь овладел ею. Сэнди задвигала бедрами ему навстречу, сопровождая свои движения стонами и бранными словами, совершенно счастливая. Это была простая душа. Совокупления к обоюдному удовольствию и без особых проблем были самыми приятными минутами в ее жизни.

Распаляясь все сильнее, Майк опрокинул Сэнди на письменный стол, прямо на ворох бумаг и старых газет. Обливаясь потом, он тяжело дышал, живот его ходил ходуном. Сэнди было на все наплевать: она ничего не чувствовала, кроме восхитительной боли в глубинах своего тела. Уже близился привычный, но всегда упоительный взрыв. Она вцепилась руками в край стола, чтобы не соскользнуть от толчков на пол, и закричала:

– Еще! Не останавливайся! Не останавливайся!

Остановиться Майк и не мог. Сэнди кричала, как ей показалось, бесконечно долго, затем перевела дыхание, вскочила и встряхнулась. Грим на ее лице размазался, ресницы потекли. Она скрылась в туалетной комнате и вернулась пять минут спустя, свежая, как розовый бутон, и невинная, как школьница. Лишь под глазами у нее залегли темные круги.

Она целомудренно подставила Майку Рабле свеженакрашенные губки, и адвокат едва коснулся их.

– Пока, дядюшка Майк. Я пошла играть в гольф.

Банни Капистрано сам настоял, чтобы она выучилась играть в гольф. Это позволяло ей ежедневно наносить визиты Майку. Он был идеальным любовником. Они нигде не бывали вместе, он не был ревнив, а в плане секса был выше всяких похвал.

Майк проводил ее до дверей, еще раз запустил руку под тонкое платье и нащупал трусики. Сэнди вновь превратилась в порядочную девушку. Когда дверь за ней закрылась, Майк опустился в продавленное кресло, перебирая в памяти пережитые минуты.

Сэнди была лучшей любовницей из всех, кого он когда-либо знал. За полгода связи ему ни разу не пришлось даже угостить ее чашечкой кофе. Его скаредная натура ликовала. Впрочем, Сэнди и не просила у него ничего, кроме удовлетворения. А что до этого, тут он был всегда готов. Иногда вечерами он ставил свою машину на огромной стоянке у «Дюн» и ждал, надеясь, что Сэнди удастся улизнуть на четверть часа с какого-нибудь коктейля. Она прибегала, запыхавшись, и прямо в машине усаживалась на него верхом. Случалось, что на ней ничего не было под роскошным платьем из парчи, и это удесятеряло наслаждение Майка.